Михаил Лимонад

О НОО-КОНСТИТУЦИИ
И ОБ УТРАЧЕННОЙ ХРОМОСОМЕ
 

Много ли, мало ли времени прошло с тех пор, как в одном небольшом городе на большой голубой планете звери и люди собирались новый закон создать – Зверский кодекс - теперь уж и вспоминать трудно. Время-то, оно то, как ручеёк течет, а то ведь и как водопад летит. Да только мысль эта иногда вспоминалась и будоражила воображение не только черной овчарка Норы и рыжего полосатого кота Лучика, их подружки – веселую аномальную зонку Патогенку, но даже дедушку Мишу. А уж если по весне кошки начинали петь, гнусавыми голосами, Лучик грустно вздыхал и говорил:

- Нет, это не пение. Вот тетя Люба – это пение. Особенно если на кошачьем языке. Это он про дуэт кошек России вспоминал и просил дедушку Мишу в очередной раз передать любимой тете привет.

Однажды дедушка Миша приехал домой взволнованный, но с веселыми глазами. Ему явно не терпелось что-то рассказать, но люди, которые жили вместе с дедушкой не очень любили слушать его рассказы. Зато Нора с Лучиком просто сгорали от нетерпения. Уж очень давно ничего особенно интересного для них не происходило. Дедушка то памятники, то скамейки в Кремле проектировал, то писал что-то даже, когда все уже спать ложились. Никто его ни о чем не спрашивал.

А тут что-то произошло новое, интересное. Лучик и Нора никак дотерпеть не могли пока дедушка Миша поужинает, все уйдут с кухни телевизор смотреть, и тогда … Ну, телевизор смотреть положим все любили, особенно Лучик. Он из него все свое образование черпал. Самыми научными фильмами считал «Незнайка на Луне» и «Звездные войны». Но тут было другое дело. Дедушка Миша должен был рассказать нечто необыкновенное.

После ужина Нора уткнулась головой в дедушкины колени и посмотрела вопросительно-вопросительно. Голову набок склонив. А Лучик улегся прямо на стол под лампу, которая на стене висела и вечером грела как солнышко. Глазищи свои круглые тоже на дедушку уставил и уши этак в стороны развесил.

- Дорогие Вы мои – начал свой рассказ дедушка Миша. – Вы мои самые внимательные и горячие болельщики. Вам первым все и узнать. Помните когда мы с вами и тётей Любовью закон готовили? Он тогда не очень получился, а зверский кодекс так и застрял, не дойдя до депутатов. Вот теперь ваша любимая тетя Любовь опять за эту работу взялась, и даже сильней чем прежде. Закон теперь для всей Земли будет!

- Ух, ты! – воскликнули вместе Нора и Лучик.

- Здорово-то как! – Лучик широко-широко улыбнулся под лампой, сытно так мяукнул.

- И про вас тётя Любовь не забыла. У нас теперь общий, для всех, для зверей и людей закон будет.

Самый главный – Конституция называется.

- Для всей - для всей Земли? – зашелся в изумлении кот.

- Именно, - подтвердил дедушка Миша.

- А так бывает? – усомнилась овчарка.

- До сих пор не было. А теперь вот будет. Мы так с тетей Любовью решили.

- А вам дадут эту Кон-сти-туцию делать? – спросила Нора.

- Да мы сами ее уже начали делать. А тетя Любовь чтоб посоветоваться и решить, как ее сделать самых умных-преумных людей созвала. Со всей Земли.

- И все приехали? – взвизгнул Лучик.

- Нет, конечно, не все, а только кто смог и захотел. А кто захотел и не смог – письма прислали, кто по компьютеру, а кто по телефону.

- А так можно? – Нора сложила уши домиком.

- Можно, - ответил дедушка. – Это у нас дома нельзя, а на работе – это запросто.

- И много приехало людей? – спросил Лучик.

- Много, рыженький, много.

- А зверей? – Важно спросила Нора.

- А зверей нет совсем, - растерялся дедушка.

- Это ведь конференция, научное собрание, очень важное. Вчера на балу эту конференцию открывали…

- Как дверь домой? – кот чуть со стола не свалился. Дедушка Миша его назад устроил и сказал:

- - Ну не совсем так. Это только говорится так, а двери там были и раньше открыты. А сегодня доклады были. Очень интересные. Некоторые даже на сказки похожие.

- Несправедливо это – сказала обиженно Нора, - раз закон общий, то и выступать надо вместе.

- Хотя бы слушать – подмяукнул Лучик, - мы ведь во дворе закон для всех делать собирались.

Тут Нора положила дедушке Мише лапы на колени, заглянула ему в глаза и тихо попросила:

- Дедушка возьми нас с собой на конференцию. Мы ведь твои болельщики. Мы там за тебя болеть будем…

- И за тетю Любовь – добавил кот, хитро так глаза прищурив, - может она еще чего-нибудь и споет.

Дедушка Миша улыбнулся, покачал головой и сказал:

- А может быть вы и правы. Надо тете Любови позвонить.

И позвонил.

Тетя Любовь посмеялась сначала, а потом разрешила – Земля-то для всех ведь дом.

Ночью кот и овчарка спали, плотно прижавшись к дедушке Мише с обеих сторон – боялись пропустить момент, когда дедушка собираться в Москву на конференцию будет. Им снились залы, где все важно ходят и ученые сказки рассказывают. А посреди всех, у белого рояля - тетя Любовь. И пела на всех языках, даже на кошачьем.

А утром все в Москву поехали. Кота гордость распирала так, что он аж круглый стал. А Нора тихо сидела и смотрела в окно электрички. Только она лишь столбы и верхушки деревьев видела. В Москве они ехали на метро и звери впервые ехали н лестнице - чудеснице, на эскалаторе. Только мало ехали, потому, что дальше уже площадь была, а на ней Кремль. Самый что ни на есть настоящий. Тот самый, для которого дедушка скамейки делал и урны проектировал. А рядом, на него глядя, стоял университет. Луч чуть из себя не выскочил, когда в него входил. Нора старалась быть серьезной, но не улыбаться счастливо она не могла, а хвост ее крутился, как пропеллер Карлсона. С дедушкой все здоровались, и он всех знакомил с Норой и Лучиком. Гордость их была безмерной – они были среди самых ученых людей, в одном взгляде от Кремля и Государственной Думы.

В зале Нора и Лучик сидели сбоку от стены, а Тетя Любовь и дедушка Миша – за столами на сцене. У них даже микрофон был. Но все и так было хорошо слышно, даже без микрофона лучше.

Но самым интересным было то, что рассказала и показала на экране через специальный аппарат очень умная тетя Ира. Это было похоже на «Незнайку на Луне» и «Звездные войны» вместе взятые. Она рассказывала про то, почему мы такие и какими можем стать. И это, правда, было похоже на сказку.

Оказалось, что мы от каких то маленьких буквочек зависим. Все-все. Где они у нас Нора и Лучик не поняли, но название запомнили – они называются хромосомами. Похожи они на буквы «Х» и «У», а на людей совсем не похожи.

- Но из-за них мы все похожи на себя – рассказывала очень умная тетя Ира. – Раньше, давно-давно, все они были женскими и похожи на букву «Х». Но потом некоторым стало скучно, и они стали охотиться и пить вино. И тогда у них кусок буквы стал толи загибаться, то ли исчезать. Потому что для этого остальное стало не нужным. И получились мужскими, похожими на первичную букву «У». Правда и у мужчины и у женщины, которые при этом получились еще по одной букве «Х» осталось.

Кот и собака переглянулись со знанием. Лучик обиженно спросил:

- Это что же у меня эта самая, ну как ее…, хро-мо-со-ма недоделанная? А у Норки целая?

- Но ведь ты-то доделанный – буркнула Нора и лапой его толкнула, чтоб молчал, и докладывать не мешал.

- Это все бы ничего было – продолжала очень умная тетя Ира, - размножение идет, народ прибывает, но если места где мы живем, будут загрязняться, то мы станем мутантами. Хромосомы сядут одна на другую, особенно «У» на «Х»…

- Верхом? Как будто я на Норку верхом сел? – не удержался Луч.

- Вот именно, - сказала ему тетя с трибуны. И получатся существа сверху мужские, а снизу женские. Они не размножаемые получаются, только клетками – в пробирках – клонами. Пришельцы, которых фотографировали и в кино показывали именно такие.

- Плохо это – сказал кот.

- Конечно ни чего хорошего, - подтвердила собака.

- Поэтому они теперь за нашими охотиться будут, чтоб размножалки из нас здоровые добывать? – испугался Лучик.

- Пусть попробуют – пробурчала Нора, - мы на них Патагенкиных дедушку с бабушкой напустим. Они вон как вредно излучать умеют. Отобьемся.

- Хорошо бы, чтоб мы на Земле порядок навели и чистоту – сказала очень умная тетя Ира, - тогда мы долго и красивыми жить будем, а не уродами. Для этого и нужна новая конституция-Ноосферная.

Все захлопали. На экране показались картинки про все, о чем только что был рассказ. У Лучика и Норы сильно-сильно забилось сердце.

- Это тебе не «Незнайка на Луне» – буркнула Нора.

- Точно, - выдохнув, подтвердил Лучик.

- На этом конференция не кончилась. Дедушка Миша объявил еще один доклад. На этот раз выступи большой умный дядя. Его рассказ был не столько удивителен, сколько приятен. Он говорил, что, общаясь с животными обнаружилось, что они не глупее людей, а по душевности даже их превосходят. И что следует кое-чему у зверей учиться людям.

Луч аж подпрыгнул на месте.

- Мы же про это в Зверском кодексе говорили – мяукнул он, - правильно кошки подвальные говорили, что на свету все люди серые.

- И вовсе не все – перебила его Нора. – Тетя Любовь вон розовая, и тетя Ира очень даже цветная.

- Все равно – не унимался кот. И глаза их стали большими и совсем круглыми. – Без нас - не жизнь.

- Это верно – согласилась Нора.

А после докладов тетя Любовь подошла к белому роялю, к ней подошли певцы и пианистка, и они запели, к великой радости Лучика. Он весь вытянулся, чуть на сцену не выпрыгнул. Уж он так любил, так любил, когда тетя Любовь поет. Правда она пела не на кошачьем языке, а на каком-то незнакомом «латинском», какой-то гимн Ассамблеи Мира, но все равно замечательно.

Четвероногие были счастливы. Никогда им еще не приходилось в таком важном заседании участвовать. А, кроме того, все их пытались погладить и сказать что-нибудь приятное.

- Смотри, Лучик – сказала по дороге домой Нора, - веди себя прилично, не дури, а то твоя «У» - хромосома развалится и совсем исчезнет. Будешь у нас кот – мутант.

- Не мутант, а пришелец – важно заявил кот. – Просто с Патогенкой уметь общаться надо.

Через два дня дедушка Миша приехал очень веселый. Оказалось, что конституцию общую для людей и зверей сделать все согласились. А тетя Любовь это решение в Кремле самому главному-преглавному международному секретарю отдала. Он прочел и ей надпись на своей книжке сделал.

Кот и овчарка были горды и счастливы безмерно. Это ведь подумать только, какое дело во дворе задумали и как его важно сделали. Теперь никто в пришельцев возвращаться не будет, ни люди, ни звери.