Инна Богачинская РИФМОВАННЫЕ ПРЕЛЮДЫ О ТВОРЧЕСКОМ ЛЮДЕ (Цикл из 2 стихотворений)   1. О нескольких красных нитях в облике сочинителя

"О ты, что желаешь перешагнуть этот порог - знаешь ли ты, что тебя ожидает? Холод, голод, ненависть, насмешка, презрение, обида… Отчуждение полное, одиночество?

- Знаю. Я готова. Я перенесу все страдания, все удары."

И. Тургенев "ПОРОГ"

Художник - это не овощ вроде,

Не фрукт, и не камень во сто карат.

Художник обязан быть инороден.

Он - вечный внутренний эмигрант.

Художник не определяется

корешком престижного ВУЗа,

Престольностью должностей,

и тем, что о нём говорят.

Художник - это не членство

в официозных союзах,

Это сальто-мортале нот,

вихри красок

и рифм первородных заряд.

Это ночи изломанной невралгия,

Парадоксов парад,

усмиренья и бунта урок.

Это праздник с собой,

хоть тебя отвергают другие,

И сомненьями изрешётчатое нутро.

Художник - это когда

лихорадит атом каждый,

Когда нервы накручивает

на остроугольность строк,

Когда даже захлёбываясь

в астматическом кашле,

Без колебания

преступаешь святой, но суровый порог.

Художник - это творить

с размахом вселенским,

Невычисляемым слыть,

как карма, привязанность и НЛО.

Это могучая непоставленность на колени,

И звёздный полёт,

невзирая на переломанное крыло.

Художнику не научиться себя экономить

И торговать дешевизной,

хоть нет у него и кола.

Он, как галактика,

монолитен и автономен,

Но не слишком удачлив

в амурно-монетных делах.

Художник - это перевёртыш понятий,

Заложник модуля: "Всё или ничего!"

Это над волчьей ордой

и над бытом убитым подняться,

И вписываться только

в абсолютное меньшинство.

В художника запускать каменья не гоже

И клеймить его

за неориентированность на компромисс.

Он, как подросток, вызывающ и обескожен,

Сам себе жертва. Судья.

И творенья великого смысл.

Художник - это с душой наизнанку

Сверкнуть в пространстве,

как метеорит.

Художник - это особая нация,

Чья группа крови - ТВОРИТЬ.

2. 10 ПОЭТИЧЕСКИХ ЗАПОВЕДЕЙ

Поэт – это ранение огнестрельное

Прямо в сердечный меридиан.

Поэт – это струна менестреля,

И тотальное незаживание ран.

Поэт – это революция терновая

На территории отдельно взятой души.

Поэт – это опальная коронованность,

И пожар, который даже потопом не потушить.

Поэт – это прилюдная экзекуция

На фоне необитаемости бытия.

Это линия жизни – ухабистая и куцая,

И бессонных терзаний благословение и яд.

Поэт – это blackout’ы*

в отношениях.

С мелкотой разъярённой

рукопашная дуэль.

Поэт – это

Божественное отшельничество.

И с одиночеством звёздный дуэт.

Поэт – это крайности и максимумы.

Никаких компромиссов и середин.

Это – болезни из области психосоматики,

И смертельная схватка с собою - один на один.

Поэт приютит некормленного прохожего.

Стихотворной россыпью отделает небосвод.

А сам обрушится под кровом своей обескоженности

Но не понизит планку. И не предаст никого.

Поэта красит венец непризнанности.

Не к лицу ему лавры и пузатый престол.

Ему восставать из руин. Потешаться над собственной тризною,

И чтя привилегию избранных –

писать в стол.

Поэт – в эпицентре всех землетрясений,

Чёрных речек, терактов, путчей, коррид.

И на передовой он в лихорадке весенней.

Пульс поэта – tempesta**.

Состояние сердца: ГОРИТ.

Поэт – это торжество нерентабильности –

Искра выручки при срыве душевных жил.

Но своё занятие ни за что не оставит он.

Потому что «писать» для него переводится «жить».

Хоть Карамазовым будь, хоть Карениной.

В каждого целится свой термоядерный срок.

И когда призовут, я отчалю в своё измерение

С охапкой верных, спасительных строк.

* - блэкаут - отключение света (англ.)

** - Бурно, смятенно - Музыкальный термин, определяющий темп и характер исполнения

БАЛЛАДА О ТОМ, ЧТО МНЕ НАДО

Евгению Троскоту

Я речитативом моря

вливаюсь в пассаж вечерний,

И сбрасываю без стесненья

все одеяния дня.

Мне необходимо, как

для пианиста этюды Черни,

Чтоб музыка стройных строчек

потоком шла из меня.

Мне надо, чтоб в круговерти

имён, и-мейлов, трюкачеств,

Анафем и реверансов,

начал с незавидным концом,

Хоть раз бы случилось чудо.

Нет, не самобранка-скатерть,

Чтоб в общей массе сверкнуло

с необщинкою лицо.

Мне надо, чтоб на планете,

издёрганной камикадзе,

Любовь исцелила души,

чтоб род наш порочный прозрел.

Мне надо, чтоб одесситы

венчались под гимны акаций

И чтоб заводила нью-йоркцев

не паника, а сирень.

Хочу, чтоб земные дети

бездушными не рождались,

Чтоб каждому было в достатке

супов, объятий, корон,

Чтоб были всегда в запасе

немыслимо светлые дали,

И чтоб Госпожа Удача

отметила каждый порог.

Мне надо, чтоб в мельнице будней

не перемололись святыни,

Чтоб не обрывался праздник,

который всегда при нас.

Чтоб не оскудела Вера.

Надежда чтоб не остыла.

И чтоб в словаре потомков

осталась Любовь – не война.

Мне надо, чтоб я умела

воле Небес подчиняться,

И чтоб интриги инстинктов

удерживала в узде,

Чтоб ни под каким давленьем

своих не сдала понятий,

Чтоб не понижала планку

ни с кем. Ни за что. И нигде.

Как неистребимо стойки

желаний моих форматы!

Бессменно болтаюсь на тучке,

бесполая, как вдова,

Активно отвергнув статус

послушно-замужне-богатой,

Я славлю монашество Птицы,

ни с кем не обретшей родства.

БЕСЛАНСКИЙ РЕКВИЕМ

Плачь, Земля!

Беспредел – во главе.

Надрывайся поруганной кожей!

Забивает голы изувер.

Это снова на триллер похоже.

Даже колокол хрипнет уже

В унисон материнскому крику.

Расцветает чума в парандже.

Уберите её! Уберите!

Разве не содрогнётся ислам,

Обездушенный стадом маньяков,

Что стал символом боли Беслан,

И синонимом мрака?!

Расширяется слёзный потоп.

В каждом бредит бесланская рана.

Но никто не находит, никто

Оправданий под кровом Корана.

Саваном перетянулась звезда.

В ней, будто в телескопе, объёмно

Отпечатался навсегда

Каждый павший бесланский ребёнок.

Чтоб планета отмылась от зла,

Чтобы не повторялся Беслан,

За созвездье сияющих лиц –

Плачь, Земля и молись!

ГАМЛЕТОВСКИЕ МОТИВЫ С ОПТИМИСТИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВОЙ

Софии Бланк

Есть минуты,

когда в твоём сердце заводится Гамлет,

Направляя в тебя,

как ружьё, свой коронный вопрос.

Он тебя не отпустит –

упрись хоть душой, хоть мозгами,

Всё равно

он твоё рассечёт и осушит нутро.

Есть минуты,

когда устаёшь с мелкотою бороться.

Лучше б -

в логово риска, пусть даже в свирепый Афган,

Но сказали мне как-то,

что именно в этом геройство –

Ежедневно себя поднимать

и держать на ногах.

Есть минуты,

когда трубку гложет не голос – а гиря,

Когда льда между взглядами –

на Олимпийский каток.

Когда к целому миру

испытываешь аллергию,

Когда проводов вдоволь,

а в душу не входит никто.

Есть минуты,

когда цикл бессонниц линчует подушку,

Когда ступишь полшага –

и стукнет инфляция сил.

Всеми средствами

вырви себя из цепей малодушья,

И, как шарик воздушный,

свой груз неподъёмный неси.

Есть минуты,

когда, как назло, наступают на место больное.

Когда даже твой козырь

тебе объявляет бойкот.

Когда неотличимы

Быль. Бред. Смех. Гипноз. Паранойя.

И когда утешенье,

как клад, отыскать нелегко.

Есть минуты,

когда малярийно твой пульс лихорадит,

И когда на тебя,

как на ёлку, чужую цепляют вину.

И всё тот же вопрос:

Быть? А стоит ли? Есть чего ради?

Ведь жар-птицею

шанс твой опять от тебя ускользнул.

Есть минуты,

когда оголяются нервов лучины,

Когда гаснет мираж,

и былое бунтует в груди.

Разворачивай к свету свой парусник,

чтоб ни случилось,

И уверуй,

что главный твой приз всё ещё впереди!

ГИМН ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВУ СВОБОДЕ

Свобода пахнет пустынностью.

Вешалкой без пальто.

Привязанностью остынувшей.

Жанной Д’Арк и Жаном Кокто.

Свобода пахнет скитанием.

Без титула. Без угла.

Какой-то развилкой тайною

Карта её легла.

Свобода пахнет Вероною

С ромео-джульеттным лицом.

Стоической беловоронностью.

Сброшенным с пальца кольцом.

Свобода пахнет подсолнухом.

Постелью из пряных трав.

Размовленностью подсоленной,

Где каждый по–своему прав.

Свобода пахнет опалою.

Опроверженьем чинов.

Почтеньем её не балуют

За мужество быть иной.

Свобода не пахнет модою.

К петле ей не привыкать –

Задушенной Дездемоною

По циркуляру ЦК.

Свобода сродни изгнанию

В свой штрафной батальон.

Она – как в любви признание –

Где каждый слог оголён.

Свобода бывает оболганной,

Ободранной и босой.

Но ей выпадает Болдино

Осенней своей красой.

Свобода пахнет субботою.

Сиротством дней и ночей.

Самой по себе – СВОБОДОЮ,

Не сравниваемой ни с чем.

Да пребудет со мной у входа,

прихода,

исхода

Это терпкое слово,

Это сладкое слово,

Это главное слово –

СВОБОДА!

ИСТОЧНИК

Марине Куртиду

«Светить всегда, светить везде!»

Владимир Маяковский

Понимаете, всё возникает

внезапно и странно,

Когда вовсе не ждёшь

синяков и синиц от судьбы.

Когда стрелы Амура

летят только в телеэкране.

Когда одновременно

ты превознесён и разбит.

Понимаете, часто доходишь

до ручки, до точки,

До испепеления

жизненно важных частиц.

Но услышится голос:

-Так надо. На то ты – Источник,

Чтоб других поднимать

и для всех без разбора светить.

Ведь и солнце собой

всю систему бессменно питает.

Без партнёров по бизнесу

и по игре в ручеёк.

Ему некому даже

чуть-чуть приоткрыть свои тайны.

Продуцируя свет,

миру весь свой заряд отдаёт.

Понимаете, в памяти

каждый бугор кровоточит.

В дне насущном

все шансы шутя завязались в петлю.

Но скандирует голос:

-Терпи. Ты – Источник.

И я знаю, что вылечу всех.

А свои незалеченности перетерплю.

Понимаете, людям комфортней

в формате иллюзий.

Говорят, много знаний

к печали приводят на раз.

Им бы выяснить: - Брать ли не брать?

Любит или не любит?

И к кому на субботу

пристроиться в преферанс.

Понимаете, Мудрость

не спишешь с учений восточных.

Не привьёшь. Не приклеишь.

Не сможешь в свой храм затащить.

Вот когда в пик сиротства души

осознаешь, что ты есть Источник,

Значит, Мудрость – твой кормчий.

Твой лекарь. Твой меч. И твой щит.

Как и водится, бьёт по-больному.

А порох – почти на исходе.

И всё чаще в аккорды минорные

складываются пути.

Зато светишь другим.

Хоть они, зарядившись, уходят.

Ведь на то ты – Источник,

чтоб собой наполнять.

И светить.

И светить.

И светить.

К ВОПРОСУ ОБ ИСТИННОСТИ И МНИМОСТИ, ИЛИ

ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО ОДИНОЧЕСТВУ

Ларисе Бурчак

«Семья – это союз одиночеств».

Марина Цветаева

Уродство и ущербность

правят миром.

От нелюбви потрескалась кровать.

Затем и создаём

сомнительных кумиров,

Чтоб утром было для чего вставать.

Затем на все

«не то» чугун внедряем в уши.

Пускаем пыль в глаза,

казня себя виной,

И убеждая в том,

что может быть и хуже,

Что можно, например,

состариться одной.

И не найдя ни в чём

забвения и смысла,

Смиряемся уныло с тем,

кто входит в дом,

Проглатывая горькую

пилюлю компромисса,

Себя вторгаем в

одиночество вдвоём.

Но грянет пустота,

подслащенная тщетно,

И клаустофобия срезанных углов,

И взмыленный турнир

прощаний и прощений,

И острая, как дрожь,

молитва о былом.

И будет немота

озябшего обеда

В присутствии чужих,

отсутствующих глаз.

И внутренний порыв:

- Всё брошу и уеду,

Не сетуя на то,

что жизнь не удалась.

Но ластится тахта.

И липнет телевизор.

И голоса подруг:

- Ты что, в своём уме?

Как в песне, научись:

«Не слышу и не вижу».

Не думать. Не любить.

Не плакать. Не шуметь.

Стать полутенью.

Чем-то среднепотолочным.

Жар-птицей,

чей светильник взаперти.

Но вдруг понять,

что ад снаружи позолочен.

А рай – он и без золота блестит.

И что вдвоём –

не значит радостней и проще.

И что Источник

всех источников внутри.

Что надо, наконец,

разрушить круг порочный

И перестать

с собой лукавить и хитрить.

Пусть будет тон

железен и заносчив,

Всем объяви:

- С собой остаться не боюсь!

Я больше

не деталь «союза одиночеств».

Я разрываю

названный союз.

В ответ

не жди подарков и возмездий.

Все в жизни

равно ропщут и скорбят.

Но потеряв

сомнительное «вместе»,

Ты обретаешь

истинно СЕБЯ.

МНЕ МЕСТО В ПАРАЛЛЕЛЬНОМ МИРЕ!

Мне, всколыхнувшей мир на шпильках

Своих сандалий и острот,

Расплёскивающей сексапильность,

Как пиво в барах и в бистро.

Не изменившей стилю «мини»

И звездочётству чудаков,

Мне место в параллельном мире,

А не в тигрятнике людском!

Мне, возмутителю болотца,

Господства серых и рабов,

Существовать – равно бороться.

Местами с миром. Век – с собой.

Мне, испытавшей озаренье

И вхожей в храм иных миров,

Осваивающей курс смиренья,

Хоть он бесстрастен и суров.

Не выносящей боли ближних –

Своею кожей чую ведь –

Но состоящей в сане лишних

На шабаше чертей и ведьм.

За аллергию на дремучих,

Марионеточных чинуш

Клюёт меня их клан и мутит,

К себе не в силах затянуть.

Каким бы яством ни кормили,

Какой ни выбрал бы султан,

Мне место - в параллельном мире!

В сиянье Истин зрею там.

МОЛИТВА ДЛЯ СЕБЯ ОБО ВСЕХ

Не дай мне, Боже, очерстветь,

Став льдиной пышной.

Впасть в спячку жирно, как медведь.

Строкой не вспыхнуть.

Не дай святую остроту

Тупить наркозом.

Но дай светить тем, кто потух.

Кто обескожен.

Не дай на травлю отвечать

Кровопусканьем.

Дай в мнимость верного плеча

Не бросить камень.

Не дай иллюзией пустой

Заполониться.

А в облаках парить нон-стоп,

Разъяв границы.

Не дай ступить на путь хромой,

Хоть и безбедный.

Дай пилотировать самой

Крах и победу.

Не дай себя мне вознести

На трон могучий.

Сверкать уж лучше травести

На побегушках.

Не дай завянуть от пустот,

Потерь, предательств.

Для всех безродных стать мостом

Прошу я дать мне.

Раскрой мне бытия иксы.

Луны облавы.

Гекзаметр дождей косых.

Магизм “I love you”.*

Дай мне вдыхать крушений гарь,

Не надломившись.

И от судьбы не убегать

В лжесладость мифов.

Не дай погаснуть на ветру.

Душе дай зрелость,

Чтоб даже в час, когда умру,

Всех обогрела.

Век дай быть в сфере Светлых Сил

Твоей свечой – не боле.

И каждый шаг соотносить

С Твоею волей.

*I love you (анг.) – Я тебя люблю

НЕ САМЫЕ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНЫЕ ПРИМЕТЫ К ПОРТРЕТУ ЖИТЕЛЕЙ

ЭТОЙ ПЛАНЕТЫ

Вот и тысячелетье сменилось.

Но когда к нам нагрянет прозрение?

То ли к Богу попали в немилость,

То ли это души ожирение?

На цейтнот уповаем и моду.

Сантиментами ближних не потчуем.

Каждый в собственный узел замотан,

Раздираемый нервною почвою.

Нам всего сокрушительно мало!Мутим волны и омуты тихие.

Так и у тошнотворно нормальныхНеизбежно сдвигается психика.

Но от этого разве не спятишь,

Когда все друг от друга отторгнуты?

Мир сразила духовная спячка,

Будто в нём свергли главные органы.

Грязнем в лености – крупно и зримо.

И от боли чужой не изводимся.

Прочно вписаны в этот зверинец,

Хоть себя не считаем животными.

Как вареники, лепим причины,

Свою хищность пытаясь оправдывать.

Но бесчувствие неизлечимо,

И в итоге на нас же направлено.

Раболепствуем и зубоскалим,

Прикрываясь эффектной афишею.

Видим сущность в родстве с кулаками,

Без поправки на помыслы высшие.

Жжёт терновое нас ожерелье

Неуслышанных криков о помощи.

Как же души у нас ожирели!

И когда, наконец, мы опомнимся?!

Не поклонов прошу, не милостыни,

Не пожирней кусок –

Души срочно реанимируйте!

S.O.S!!!

НЕ ОТСТУПЛЮ...

Тамаре Лязгиной

Не страшно, что ветра

мой парус исхлестали,

Что ветер перемен

коварен и колюч,

Я из земных стихий

и из небесной стали,

И от такой породы

век не отступлю.

Пусть путь петляет мой

не по алмазным плитам,

Рисково проношусь

по грозному ножу.

Во мне – святой Олимп

и бунт изгоев слиты.

И от родства такого

век не откажусь.

Мне велено прожить

смертельные страницы,

Болтаться, как петля,

меж небом и землёй,

Когда покой давно

не мнится и не снится,

Зато мой дух высок,

Очищен. Закалён.

Парю, как альбатрос,

в безмолвии тотальном.

Нездешней мощи ток

ревёт по проводам.

Паренье и печаль

ко мне, как тень, пристали.

Но этот звёздный крест

вовек я не отдам.

О ПРОРОКАХ И ПОРОКАХ НА ПОРОГЕ 2000-ГО

Век - в агонии. Жители - в трансе.

Нострадамуса переварив,

Убеждают себя, что не страшно,

Заключая дела и пари.

Ну, затмение - что за новинка?

Ну, планеты затеят демарш.

Или ось покачнётся невинно

Да компьютеры слезут с ума.

То ли взбесится солнце рисково,

Расточая свой вирусный жар.

Или реки отвергнут оковы

И не смогут порывов сдержать.

Что ещё в этот сбросят сценарий,

Напророченный эхом веков?

Как бросают пожитки на нары

Те, чья жизнь унеслась далеко.

Отрыдали мы век, отгуляли.

Отбатрачили звоном цепей.

Что готовит нам двойка с нулями?

Что ещё надлежит нам успеть?

Спотыкаясь о провод момента,

Не надеясь на манну с Небес,

Настоятельно, но незаметно

Преступаем мы новый рубеж.

О ЦЕЛИТЕЛЬНЫХ ПОСЛЕДСТВИЯХ ВЗГЛЯДА С ВЫСОТЫ

Наталье Огренич

Тот, кто летает в самолёте,

Не может быть сбит машиной.

Вернон Хавард

(Эзотерическая мудрость)

В сердце першит, как при зимнем катаре.

Не отогреться. Не встать. Не уснуть.

Гнёшься в плену несвершённостей старых,

Бесперебойно в каком-то плену.

Можно, конечно, напиться микстуры

И положить на былое компресс.

Можно схватиться за кольца Сатурна

И с высоты оглядеться окрест.

Сверху всё видится кляксой мышиной.

Тот, кто летает, не станет ужом.

И не бывать ему сбитым машиной,

И не сгореть, если дом подожжён.

Сверху нет грани меж знатным и бедным.

Между трагедией и торжеством.

Меж поражением и победой.

Есть лишь сплетение вся и всего.

И показались смешными удары.

В сердце тотчас перестало першить.

И поезда несвершённостей старых

Скрылись поспешно в туннелях души.

Универсальнейшее лекарство –

Взгляд с высоты на земную возню.

Сразу проявятся Мудрость и карма,

И чудеса неземного меню.

Далось бы смириться зрело,

Когда труханёт, как в аду, -

Чем больше страдает тело,

Тем выше восходит Дух.

ОДА ТЕРПЕНИЮ

Господи, научи меня молиться,

надеяться, верить, любить,

терпеть и прощать.

(Из молитвы Оптинских старцев)

Средь мудрых предписаний и пособий,

Когда не розы дарит жизнь – шипы,

Один рецепт запомни сверхособый:

Всё, что судьба сулит – перетерпи.

Не спрашивай «За что?»

в тебя летят каменья

И сыпятся пинки

от ближних и чужих.

Те силятся других

поставить на колени,

Кто хочет оправдать

свою пустую жизнь.

Не вздумай направлять

в них ненависти стрелы.

Для каждого готов

свой реквием и пир.

Что взять с них?

Ведь они чванливы и незрелы.

Не знайся с ними.

Не волчись. Терпи.

Когда твой душесвод

одолевают тучи,

И от крушений в сердце –

доменная печь,

Не сомневайся в том,

что завтра будет лучше.

Не уставай

молиться и терпеть.

И если захлестнёт

преддверие потери,

Знакомое,

как школьный общепит,

Создай своё убежище.

Свой терем.

В нём поднимайся.

Крепни. И терпи.

Ведь каждый заключён

в синдром своей персоны.

Ну спросят:

- Как дела? Всё у тебя ОК?

Ответят что-нибудь,

как будто бы спросонок,

Иль как кассету

потерявший диск жокей.

Что толку зависать

меж водкой и таблеткой?

Впадать в самообман,

отчаянье и спесь?

Пройдёт и шторм и спор.

И боль уйдёт бесследно.

Вот только б научиться

верить и терпеть.

Нам всё равно не вникнуть

в помыслы Господни.

Ничто не происходит

в мире без причин.

И как не забывайся

в сладеньком компоте,

Вкус Истины всегда горчит.

Не гоняйся за престижем и пенни.

Перестань с ордой арбитров тягаться.

Только веру сохрани и терпенье.

Это – высшее в мире богатство.

ПАМЯТИ ПОГИБШИХ ПОДВОДНИКОВ

Сушит души затяжная вина.

Не спасают алкоголь и закуски.

Не подняли, не подняли со дна

Голос тех, кто прописался на «Курске».

Ну, зачем под воду гонят людей?

С грузом ярым, за предел, в беспросветье!

На планете ни один из вождей

Не способен что-то толком ответить.

Мелют басни о престиже страны

И о мнимых рубежах и угрозах.

Только бредни эти нам не нужны.

Всем достаточно сюжетов неврозных.

У России- тело всё в синяках.

На Америке – петля всё фатальней.

Не расделят эту Землю никак,

Хоть от жертв мы несказанно устали.

Сколько можно от трагедий неметь?

Сколько можно исходить от отчаянья

И рожать детей на страх и на смерть?

ОТВЕЧАЙТЕ?!

ПЛАЧ ПО ПАДАЮЩИМ МАЛЬЧИКАМ

«Ах, война, что ты сделала, подлая?»

Булат Окуджава

Падают, падают мальчики.

Топят их, будто котят.

А кто-нибудь скажет: - Мало ли?

Лес рубят – щепки летят.

Падают, губ не отведавши,

Не завершивши сонет.

А кто-нибудь скажет: - Ведомо!

На войне, как на войне.

Падают, коды нарушивши,Будто нерв жизни задет.

Мамы их стали старухами.

Папы устали седеть.

Гнутся железные доводы.

Рвутся в предсердье слова –

Если становятся вдовамиВ двадцать два!

В списки наград не внесённые,Падают, руки по швам.

Пусть вам приснятся весёлыми!

Пусть не забудутся вам!

Сколько их, к свадьбе настроенных,

Но срубленных, как тополя?!

Сладко ль считаться героями

В час, когда примет Земля?!..

Хватит! Вы видите – падают

Несозревших бутонов ряды.

Непростительно это и пагубно

Обворовывать жизнь молодых.

На планету, безумьем залитую,

Опускается сумрачный транс.

Обнаружьте рассудок, политики!

Жизнь – не пешка. Война – не игра.

НЕКОТОРЫЕ РАССУЖДЕНИЯ ЭКЗИСТЕНЦИАЛИСТА-ВЕТЕРАНА

«Всё уродливо и страшно. Я не хочу

умереть. Я хочу не быть».

Марина Цветаева

Катим бочки. Сгибаем спины.

В клетке предательств, стрессов, потерь.

Существование нестерпимо.

Только познание – ценность и цель.

Цивилизация – зверская бойня.

Души великих линчует ликбез.

Существовать бесполезно и больно,

Если не встроишься в мудрость Небес.

Кажется, всё уже в жизни испито.

Соло во льдинах. Надежда в огне.

Воспоминание – прочная пытка.

Существование – пытка вдвойне.

Быть ли – не быть? Не вопрос – состоянье.

Перегорев от рутинных боёв,

Тянет фрагментами, смутно ли явно,

В благословенное небытиё.

Правит парадом пиар парадоксов.

В каждом явленье – его антипод.

Не расшифрует искуснейший доктор

Все заморочки сознанья и под.

В пылкости чувств – отголоски разрыва.

В мирных манёврах – скрывается меч.

Прямо пойдёшь – получается криво.

Красноречивым грозит онеметь.

Вдоволь плодов разномастных вкусила.

Стойким щитом отпечатки стоят.

Но разрешить никому не под силу

Сакраментальный вопрос бытия.

ПОПЫТКА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ЖИЗНИ В СТИЛЕ ОМАРА ХАЙАМА

Когда тебя озноб проймёт

От лжи, предательств, говорильни,

Поймёшь опять, что жизнь – не мёд.

Не глянец. Не раствор стерильный.

Когда тебя в тиски зажмут

Свои и родственно-чужие,

Сообразишь, что жизнь – хомут

Из платежей и сухожилий.

Когда за правду разнесут

Тебя безбожник и чиновник,

Смекнёшь, что жизнь – пристрастный суд,

Где достаётся невиновным.

Когда свирепствуют долги,

А свой престиж ронять неловко,

Не клянчь у друга: - Помоги!

В такой момент все срочно глохнут.

Когда взлетаешь высоко,

Не жди, что ордена повесят.

Ведь жизнь – не конкурс чудаков,

А культ слепых и бессловесных.

Почти заполнен звёздный лист,

И звуки слышатся финала.

А я, любитель-фаталист,

В итоге жизнь и не познала.

МОРАЛЬ:

Есть в жизни каждой смысл тайный.

Его не всякий разгадает.

Но принимать всерьёз не торопитесь

Сомнительную заумь стихописца.

В себе ищите мудрости струю

И сами создавайте жизнь свою.

ПОСВЯЩЕНИЕ МАРИНЕ КУРТИДУ – ЕДИНОМЫШЛЕННИЦЕ И

ЕДИНОДУШНИЦЕ

В этом мире,

где каждый из нас чем-нибудь арестован, -

Непогашенной тягой и мифом,

расстрелянным, как партизан.

Эпидемией юности,

сплина, идеей бредовой.

Всеми «против»,

что так и не переплавились в «за».

В этом мире,

где каждый наш атом по-своему зашифрован.

Где себя раскусить круче,

чем залететь на Сатурн.

Где рожденье и казнь

под одним уживаются кровом.

Где падение есть

подготовка к прыжку в высоту.

В этом мире,

где неотделимы конец и начало.

И где сострадательный градус

зашкалился на нуле.

Где случается то,

что и в сказочном сне не случалось.

Где за доблесть «терять»

обретаешь к вершине билет.

В этом мире, где свадебный марш –

одиночеству верный синоним.

И где даже в жару

не отыщется горстка тепла.

Где мы все

исполняем свой самоубийственный номер.

Где нехватка любви

к анемии души привела.

В этом мире, где головы чьи-то,

не глядя, швыряют под пули.

Где не ведает порох

делёж на своих и чужих.

Где от похоронок

глаза матерей выцвели и опухли.

И где в самоинфляцию

модулирует чья-нибудь жизнь.

В этом мире,

где в страхе скривилось пространство Евклида.

Где от злостных затей

у Земли – малярийный озноб.

Где насилуют власть

сероликие нравственные инвалиды,

Фонтанирующее осветленье

нести нам с тобою дано.

И когда околеешь от пустоты

и от акций звериных,

И рухнешь, сражаясь на ринге

с собою один на один,

Как спасательный круг.

Как подснежник – и-мейл от Марины.

Значит, цепь не замкнулась.

Значит, что-то ещё впереди...

РАЗГОВОР С УХОДЯЩИМ ВЕКОМ

Вены, у века вскрываются вены!

Чистые помыслы в пышной грязи.

Только убожество благословенно.

Только глухим глухота не грозит.

Рушатся ранги, рекорды, суставы.

Мир затоварен, а спрос не богат.

Что же нам век в назиданье оставит?

Что, как трофей, в свой уложим багаж?

Век, заберу твои игры с горючим,

Тайные волны былого присутствия,

Несовпадений прилипшую участь,

Предощущение мига, несущего

Колкие пряности царственной хвои,

Звуки тягучей, как тина, элегии,

Дерзкий пассаж, что исполнили двое,

И терапию ночного троллейбуса.

Я заберу антологию писем,

Высоковольтность звонков и касаний,

Майский мираж, что метелью не списан,

Первый букет, нерасчётливый самый.

Я забираю под звёздами спальни,

Голос Освенцима, иском звучащий,

И приговор всем гигантам опальным,

И откровенья чернобыльской чащи.

Я заберу коммуналок семейность,

Перелицованность гардероба,

Волчность допросов, души онемелость,

Званье элитное "Враг народа".

Я заберу хлеба ржавый зародыш,

Улиц блокадных чумную безлюдность,

Крик похоронок, и крест у дороги,

И эйфорию победных салютов.

Век, твои веки открыты едва ли.

Что тебе снится - суды? Непрощённости?

Фобии? Взрывы? Венчальные вальсы?

Или породы неукрощённые?

Как залечить твои боли и беды?

Чем залатать твои шрамы и ссадины,

Чтоб сотрясений ты больше не ведал

И не нуждался б в работах спасательных.

И чтоб друг друга согреть мы успели,

Чтобы берёзы дружили с оливами,

Чтобы счастливым был век двадцать первый.

И чтоб у нас были дети счастливыми…

РАЗМЫШЛЕНИЯ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ФАКТОРЕ В СВЕТЕ

НЕЧЕЛОВЕЧЕСКОГО АКТА

(Памяти жертв 11 сентября)

Не триллер на экране – кадры были.

Взрывной волной вчерашний смех смело.

Вы, стюардесса, чьей-то дочкой были!

Вас кто-то «папой» называл, пилот!

Пал плод творцов. Не дрогнув, башни пали.

Мир исказился в сути и в лице.

Но пусть бессрочно будоражит память

Обугленное тело ВТЦ.

Какой финал у этого пролога?

Ведь в эпицентре риска устояв,

Мы погибаем в собственных берлогах

Не от сибирских – от душевных язв.

Кричит Коран. Дрожь Библию пробила.

Враждебность вер живительна ужель?

Но всех сроднила братская могила,

Заняв 110 в кубе этажей.

Мир расщепил безумный поединок.

Не время ль вспомнить, наконец, о том,

Что все сколь уязвимы, столь едины

Пред Небом, болью, радостью, судом.

Истории уроки – меч да молот.

Диагноз мира – колики войны.

Нам уцелеть и локти не помогут.

Свой волчий нрав сперва унять должны.

Мужья, свекрови, боссы, братья, лиги,

Коллеги, знаменитости, врачи –

Воюют все – от мала до велика,

По существу, не ведая причин.

И то, что каждый избран местом лобным,

Что палачи не знают, что творят,

И потому клыки звериной злобы

Вонзились прямо в сердце Сентября.

Похоже, долго мир не будет прежним.

Всё по кругам вращается своим.

Но только б выжить, только б быть надежде!

Тогда мы устоим.

СКАЗАНИЕ О НАЗВАНИЯХ, УПОВАНИЯХ И НЕГОДОВАНИЯХ

Ларисе Бурчак

В ночлежке ль, во дворце ли, в резервации –

Здесь местонахожденье не при чём –

Нам главное не БЫТЬ, а называться

Женой, домовладельцем и врачом.

Нам важно заключить себя в сомнительность

Каких-то рук, пристрастий и забав.

К ним прилепиться путами магнитными,

Чтобы не била пустота в набат.

Чтоб спальню грело чьё-нибудь дыхание.

Пускай оно ни сердцу, ни уму!

Чтоб было с кем молчать. Кого охаивать.

И ублажать тигриный нрав кому.

Мы острого и приторного пленники.

Для каждого предписан свой процент.

Пережитых пробоин оглавление

Читается в душе и на лице.

Мы обществу даём себя зомбировать,

Послушностью признание снискав.

Дизайнерскими козыряем бирками,

Свой личный стиль не проявив никак.

Перед «крутыми» норовим заискивать.

И пировать средь мора и чумы.

Мы даже думать разучились искренне,

Не то, чтоб разбираться, кто есть мы.

В чужом глазу соринку культивируем,

Не видя груды мусора в своём.

С коллегами воюем и с ОВИРАми.

И за гроши друг друга предаём.

Невыслушаны. Жёлчны. Недолюблены.

Под грузом лет, убожеств, лжи, счетов.

Мы стали всё сносящими верблюдами,

Горбатыми, но сильными зато.

Друг друга осуждаем, но копируем,

Хоть этой круговертью каждый сыт.

Брешь в душах штопаем желудка пиршеством.

Потом встаём с повинной на весы.

Мы волчьими страдаем аппетитами.

И сами тонет в жадности своей.

Свой статус заземляем непростительно,

Сближаясь с популяцией червей.

Но мир для наших нужд не программирован.

Свой клад в душе у каждого сокрыт.

Поэтому не лучше ль в рифму с миром нам,

Чтоб у разбитых не скулить корыт?

И не винить родных, чужих, удачливых

За то, что нас везенье обошло.

Увы – пока не водится задачника

С ответами, кем стать, чтоб повезло.

Чтоб не дрожать на льдине одиночества.

Не примыкать к дешёвому теплу.

Чтоб не униженно и не заносчиво

Себя нести в аду и на балу.

Давайте срежем рабства пуповину –

Вещей, монет, названий, должностей!

Чтоб только душу сохранить невинной

И остальное – соразмерно ей...

ПОЧТИ ПИОНЕРСКИЕ СТИХИ О ПОВСЕМЕСТНОЙ ГОТОВНОСТИ

Будь готов оставить всех в любой момент.

Будь готов оставленным быть всеми.

Будь готов прозреть и онеметь,

И перегореть, как лист осенний.

Будь готов к хуле. К скитаниям. К игре.

К проигрышу. К подвигу. К сраженью.

Будь готов всех накормить и обогреть,

И узреть победу в пораженье.

Будь готовым принимать наскоки бед.

Не виляя. Не страшась. Не горбясь.

Никогда не изменять себе.

Песни собственной не наступать на горло.

Будь готов к богатству. К славе. К нищете.

К солнечной симфонии и к стуже.

Будь готов не забывать о тех,

Кто слабей. Кому сегодня хуже.

Будь готов вступить в содружество и в бой.

Луч души отдать своим и незнакомым.

Будь готовым посмеяться над собой.

И ничьим не следовать законам.

Будь готов не заключать себя в тюрьму

К тем, всецело от кого зависишь.

Будь готов не прикрепляться ни к кому.

И свободу чтить всего превыше.

Будь готов держать вчерашний день в узде,

И не дать ему сразить «сегодня».

Будь готов не увязать нигде.

глубину искать – не мелководье.

Будь готовым бросить вызов большинству.

Глаз не отводить от правды грозной.

Не стучаться в двери, если не зовут.

Перед одиночеством не дрогнуть.

Будь готов со сцены вовремя уйти,

Монолог свой оборвав спонтанно,

Чтоб вдогонку донеслось: - Артист!

Что ж свою не раскупорил тайну?..

СЛОВО О МОСКОВСКОЙ ТРАГЕДИИ

(Памяти жертв теракта на московском спектакле)

Разве способна

сердечная мышца

Выдержать груз этой боли безмерной?

Ёжится жизнь. Без руля и без смысла.

Гаснут глаза. Бойкотирует нервы.

Было когда-то опасно в окопах.

Ну, а сейчас, риск и в театре – на страже.

Мы обретаем смертельнейший опыт.

Страшно!

Что на прицеле –

Нью-Йорк ли, Москва ли?

Иль чемпион по терактам Израиль?

Тихую гавань найдёте едва ли.

Слишком в нетихие игры играем.

Снова Земля свои жертвы отпела.

Даже ромашки окрасились в траур.

В каждой потере –

зерно беспредела.

Род человеческий нелюди травят.

Нет, не бывает чужого несчастья.

Все мы заложники общей модели.

Каждый к всему мирозданью причастен.

Как же собратьев своих проглядели?!

В драке чинов

подчинённым – бесчинства.

Разве для этого мать нас рожала –

Быть закупоренными беспричинно

В зверских зубах театрального зала?!

А в кабинетах

тасуют итоги.

Плюс-минус жизнь.

Для отчёта – неважно.

Но вы представьте,

представьте вы только,

Что речь о жизни

кого-то из ваших!

...Во всех храмах

противостоящих конфессий

Я за каждую жертву

по свечке поставляю.

Да, порядок земной

большей частью не весел.

Но спектакль продолжается.

Слава спектаклю!

СООБРАЖЕНИЯ ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ЛИЧНОГО ВЫБОРА

Чем до Неба ближе,

тем – малонаселённей.

У святых контакты –

только храм души.

Звёзды приближают

только окрылённых,

Кто к земным забавам

кожей не пришит.

Чем Небо благосклонней,

тем суровей учит,

Чтоб не погрязали

в летаргии лжи,

Чтобы принимали

кулаки и кручи,

Как единый комплекс

с этикеткой «Жизнь».

Коль избрало Небо,

не проси поблажек.

Ведь и так дарован

высший пьедестал.

Подданным небесным

каждый опыт важен,

Чтоб расширить пропасть

между «был» и «стал».

Чем сильнее любит,

тем пытает больше.

Мудрость не даётся

без пороха и мин.

Чтобы научились

властвовать над болью,

Над потерей, страхом,

над собой самим.

Чем нежнее Небо,

тем крушит беспощадней

Всё, что для себя вы

в жизни возвели,

Чтоб сумели сделать

выбор меж вещами,

Человеком, Небом и клочком Земли.

Чем щедрее Небо,

тем сжимает туже,

Отбирая всех,

с кем вспыхнуло родство.

Потому что, если

только Небу служишь,

можешь в этом мире

выжить без всего.

СТИХИ О НЕ САМЫХ ОБОДРЯЮЩИХ ОТКРЫТИЯХ В ЗЕРКАЛЕ

СЕНТЯБРЬСКИХ СОБЫТИЙ

Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,

Мне есть, чем оправдаться перед ним.

Владимир Высоцкий

Мир обрамила траура канва.

Все пост-рекомендации наивны.

Кого судить? Кто прав? Кто виноват,

Что в сердце – холод, пепел и руины.

Что в объективе – новый срез времён,

Что страх рифмуется со словом «антракс»,

Что мы никак друг друга не поймём,

И суть отнюдь не в том, каков наш адрес.

А посему – сажусь в свой поезд № 7.

Кладу блокнот и ручку на колени

И не страшусь я от того совсем,

Что может стать этот маршрут последним.

Ведь я от жизни пряников не жду.

Скучны её короны и корриды.

Любовь на час и дружба на ходу,

И монолог разбитого корыта.

Куриный интеллект редакторов,

Казнящие бумагу графоманы,

Деляческо-чиновнический строй,

Где правят бал набитые карманы.

Мне кое-что случилось совершить.

кого-то обогреть. Кого – утешить.

Раздвинуть грани собственной души.

Уволить страх. Открыть родник надежды.

Надеюсь, будет у меня что спеть,

Когда в свой час предстану пред Всевышним.

И что крутой не изменю тропе,

И что друзьям букеты солнца вышлю.

Пусть мчит меня мой поезд № 7.

В нём чувствую себя двадцатилетней.

И обращаюсь мысленно ко всем,

Лишившимся счастливого билета.

Пусть ни один не сломит вас булат,

Потеря никакая пусть не сгорбит.

Благодарите жизнь, что вам дала

Не только сладость, но и мудрость горя.

Мир на ногах стоит уже едва.

Отказывают жилы и пружины.

И только вдохновенье воевать

В нём превосходит даже жажду жизни.

...А потому пока не светят нам антракты -

Из щелей всех в нас целятся теракты...

СТИХИ О НЕСООТВЕТСТВИЯХ

Наталье Островской

Есть в мире каверзный закон.

Игре стихий подобен он –

Дождю и солнцу. Тьме и свету –

Закон земных несоответствий.

К примеру, думаем: «Зачем звонят так рано?»

Однако говорим: «Как я вам рада!»

И каждый так привык уже, заметь –

Вслух выдать: - Мёд. Полынь, - сказать в уме.

Едва дождавшись сверх желанной встречи,

Друг другу начинаем мы перечить.

А если ждёт нас важный выход днём,

Мы утром с болью головной встаём.

Когда же нами кто-то увлечётся жутко,

Мы просто превращаем это в шутку.

Но стоит нам влюбиться непомерно,

Объект любви нам измотает нервы.

И как ни обвиняй семью, судьбу и случай,

Чем хуже сложится, тем обернётся лучше.

Чем яростней гоняемся за счастьем,

Тем нас оно обманывает чаще.

Чем больше отдаём, тем получаем меньше.

В работе – механизм невыплеснутой мести.

Наш род мир развернул наоборот.

Теперь зимой – жара.

А летом – гололёд.

Добром уже не модно потчевать Добро.

Гонима Красота.

Всевластвует Урод.

Её он губит без зазренья и заминки.

Потом по ней справляет пышные поминки.

И только, как всегда, безмолвствует народ.

...Но всё-таки:

Дыши. Греши. Верши. Пиши.

Окутал ночь душистый крепдешин.

А на листе явилось: - Крик души.

Ах, это те же игры. Не дрожи.

Ещё нас чем-нибудь согреет жизнь.

...Но этот лист смущаю я,

Ему не со-от-вет-ствуя...